На следующий день – вместо следующего утра – колонна наконец-то построилась и выдвинулась в сторону Западной Сахары. Без приключений неспешно добрались до города Тан-Тан, где купили хлеба, воды и верблюжьего мяса на ужин, а проехав город, остановились на ночлег. Это был наш первый лагерь и первая не вполне цивилизованная ночевка. Перепад температур здесь очень ощутимый – как только упало солнце, стало холодно и из багажников вновь появились свитера и куртки, от которых мы с такой радостью избавились накануне.

Целью нового дня был город Лаайун (Laayoun), расположенный в Западной Сахаре и относящийся, если верить марокканской карте, к территории Марокко, а если верить мавританской – к территории Мавритании. На самом деле вся это вроде бы спорная Западная Сахара контролируется Королевством Марокко. Здесь ходят марроканские деньги, за порядком следят марокканская полиция и жандармерия. Следят они и за проезжающими – колонну бесконечное количество раз останавливали на постах, интересовались, сколько нас: машин, человек, женщин, - переписывали паспортные данные и данные наших авто… Делается это – по официальной версии, которую я слышала и в Алжире годом раньше – из соображений безопасности. Если вдруг кто из иностранцев пропадет или потеряется в пустыне – полицейские полистают свои амбарные книги и выяснят, когда и где в последний раз отметился этот несчастный. Из-за таких остановок мы передвигались небыстро, - это мой прокол. Я знала о подобной «переписи» по Алжиру, и не подумала о том, что нужно заранее заготовить «фишки» (от французского «fichе» – можно перевести как анкета, карточка, или что-то в этом роде), где были бы указаны все данные нашей «группы». Так мы бы сэкономили немало времени – марокканские полицейские и жандармы сильно путаются в российских документах, да и пишут крайне медленно.

Попутно нам удалось развеять пару мифов – о необходимости проводника по Западной Сахаре и о минных полях. Через эту непонятную территорию идет нормальная асфальтовая дорога, на которой не нужны ни проводники, ни карты, ни компасы, ни любые другие навигационные приборы. Справедливости ради скажу, что мы видели один плакат, предупреждающий о том, что с дороги съезжать не рекомендуется из-за мин – в самом начале. Больше ничего подобного не встречалось, а многочисленные следы шин и своеобразные дорожные знаки – кучки камней, воткнутые в песок автомобильные покрышки, - говорили о том, что и в стороне от асфальта дорожное движение существует.

Мы тоже съехали с шоссе – к океану, заманчиво видному с дороги. Это был первый настощий песок под колесами, в котором я немедленно увязла и в котором получила – спасибо Андрею и Лёше – первый урок внедорожной езды. Особо смелые заодно искупались в океане, - вода, кстати сказать, была преотличная. И на ночевку остановились на берегу океана – куда теперь без него? - проехав Лаайун и отъехав от него где-то на сотню километров. Точнее, не столько на берегу, сколько над обрывом, - ни одного съезда к воде не нашлось. Там гулял сумасшедший ветер, от которого попытались защититься, построив «стенку» из автомобилей.