Неспешно, с остановкой на обед, мы проехали какое-то количество километров по асфальту, а потом шесть машин всё же свернули с шоссе и пошли по пустыне в сторону океана. Через некоторое время «Рено» начали по очереди вязнуть в песке. Передвижение колонны теперь выглядело как выдергивание и выкапывание, а потому сильно замедлилось. Дело шло к вечеру, и, присмотрев симпатичную площадку, мы начали устраиваться на ночь. Одна из «реношек» отказалась съезжать к месту ночевки и осталась стоять на песчаной горке, как памятник. У меня даже возникло жестокое желание оставить ее там навсегда – настолько классно это выглядело.

После ужина мы с Оксаной нашли повод пройтись по пустыне. Целью ночной прогулки был назначен возвышавшийся над лагерем «Рено»: в багажнике автомобиля осталось несколько литров водки. Цели своей мы не видели, - после захода солнца в пустыне наступает абсолютно черная темнота. Фонарики способны осветить только то, что под ногами, - и две женщины пошли по следам шин. В какой-то момент их фонарики осветили изящную жёлтую змею.

- Добрый вечер, - сказал на всякий случай Маленький принц.
- Добрый вечер, - ответила змея.
- На какую это планету я попал?
- На Землю, - сказала змея. - В Африку.
- Вот как. А разве на Земле нет людей?
- Это пустыня. В пустынях никто не живет. Но Земля большая. (c)

Путеводные следы исчезли. Две женщины двинулись в направлении, которое по неведомым субъективным причинам сочли правильным. Через некоторое время или расстояние азимут перестал нам казаться верным, а главной темой беседы стал вопрос, скоро ли нас начнут искать. Пошли обратно по собственным следам. Стоит ли говорить о том, что следы сначала были, а потом – тоже исчезли. Еще через какое-то количество африканских минут мы рассказали всё это спасательной экспедиции. Экспедиция слушать не захотела, но попросту препроводила нас в лагерь, пригрозив больше никогда не посылать за водкой.

Поутру мы все-таки разделились. Две машины «Рено» и четыре человека, выбравшись с общей помощью из песков, ушли в Нуакшот по шоссе, а четыре «Нивы» и семь человек отправились туда же через пустыню, не ведая, что находятся на территории национального заповедника. Об этом нам сообщил человек в форме и на внедорожнике, тормознувший колонну прямо посередь песков. На посту, куда пришлось за ним проследовать, после непродолжительного торга мы оплатили проезд через заповедник. Там же мы полюбовались на раритетные ламповые приемники, которыми пользуются для связи труженики пустыни, заполучили карту заповедника и выяснили, что в ближайшей деревне в бутике можно раздобыть бензин, - последний вопрос с каждым километром становился все более насущным.

Мавританская деревня – такого я не видела нигде и никогда: немыслимые лачуги, даже не построенные, а собранные Бог весть из какого хлама. Но глобализация тамошнюю деревню не обошла - на полках «бутика» стоит то же, что и в московском супермаркете: «Нескафе» и «Памперс». Купленную за 30 евро канистру жидкости, пахшей бензином (первоначальная её цена была – 50 евро) мы честно поделили между баками «Нив».